МЫ ПЫЛЬ ПОД НОГАМИ ПОЛКОВНИКА
"Пыль"
(2005)
Режиссер: Сергей Лобан
В ролях: Алексей Подольский, Пётр Мамонов, Псой Короленко, Дмитрий Пименов, Алексей Агеев, Глеб Михайлов, Лариса Пятницкая, Сергей Сальников и др.
Фильм "Пыль" снят группой молодых независимых кинематографистов из Экспериментального Творческого Объединения "СВОИ2000". Снятый на скромную цифровую камеру, практически без бюджета, фильм изобилует большим количеством в той или иной степени известных персонажей-участников — здесь и Пётр Мамонов из «Звуков Му»; и экс-ведущая МузТВ Белка (Лариса Пятницкая), которую многие помнят как самую внимательную к звонкам телезрителей; и известный московской публике эпатажным поведением Сергей Сальников — организатор фестиваля независимого кино «Стык»; и председатель Союза революционных писателей — маоист Дмитрий Пименов; и культовый режиссер Глеб Михайлов — автор фильма «Черный Фраер»...
Режиссёр фильма — Сергей Лобан известен также своей лентой «Случай с пацаном» (2001г.). Тот фильм наделал много шума в связи с обличением в нём тоталитарного режима Лукашенко. Думаем, что и эта работа молодого режиссёра станет ярким пятном кинематографического самиздата в, на самом деле, однообразной массе «нашумевших блокбастеров».
Попытки научиться снимать отечественное жанровое кино привели к засилью мутного невыразительного образа благородного супермужика, — иногда супермента, иногда супербандита. Вкупе с бесконечными разговорами о необходимости национальной идеи, ответственности художника перед массами, все потуги на «настоящее кино» кажутся сродни психотерапевтическому сеансу нейро-лингвиста: «Мы — великий народ, народ супер-мужиков, супер-героев...». Однако, слишком сильная воля извне приводит к внутреннему обезволиванию. И логично, что куда более близкая идентификация для многих — лузермен, жертва цепи несчастных случайностей.
Главный герой — неуклюжий неудачник по имени Лёша, в безразмерной майке с серым котёнком из секонд-хенда, мечущийся по пустынной в своей монструозности Поклонной горе и бормочущий несуразности себе под нос. Он тучен, стеснителен, близорук, и ко всему прочему живёт с бабушкой в малогабаритной двухкомнатной квартире. Работа на заводе по производству игрушек не предвещает светлого будущего. Потрясающий русский «бивис» то испуганно кивающий, то лепечущий: «я эт самое...»
В один прекрасный день начальство предлагает Алексею принять участие в секретном эксперименте, проводимом под наблюдением спецслужб. В тёмной комнате лаборатории, под воздействием странного излучения, он увидит в своём отражении прекрасно сложенного мускулистого красавца. Несмотря на полученные деньги и три дня отдыха, Лёша не может забыть своего зеркального двойника. Желание повторить эксперимент превращается для парня в идею-фикс. Во что бы то ни стало он должен вновь оказаться в лаборатории и испытать это удивительное чувство — наслаждение от созерцания самого себя...
Фильм говорит о том, что будущего нет. Нет капиталистического будущего. «Сигареты в руках, чай на столе — эта схема проста, И больше нет ничего — всё находится в нас...» Круг замыкается, все остается как есть, и, тем не менее: «Перемен требуют наши сердца...» Герой — даже не герой, и его желания — тупость, но его сердце и пульсация вен, тем не менее, чего-то требуют, заставляют куда-то бежать, к чему-то стремиться. А это и есть жизнь. Желание перестать быть пылинкой, сором, полным ничтожеством — это и есть желание перемен.
Бурление конца 80-х начала 90-х имели характерное название «Перестройка». Перемен ждали от правительства, от окружающей действительности — от внешнего мира. Здесь, в 2000-х, мы утратили трогательную наивность. Мы стремились к лучшему, в большинстве своём не понимая, что идти «общедемократическим курсом» — это тупик, в который нас загнало тогдашнее либеральничание и слепая вера в хоть какие-то изменения. Великая Пролетарская Культурная Революция в СССР провалилась благодаря нашей слепоте и наивности. И теперь мы уныло сознаём, что всё — ничто, а ничто ничего не значит. Ровно также, как и в годы социал-империалистического декаданса СССР, против которого мы тогда боролись. Но желания пылинки — в конце концов, важный природный механизм. И уж если каждая «пылинка» осознает драйв и энегрию «пыльной бури», то всё, хана империалистическому конвейеру, растаптывающему и пережёвывающему каждого из нас.
Алекса